Заброшенный город (СИ) - Эм Рина

Annotation

Миром управляли чужаки, пока люди не сбросили их иго. Чужаки ушли, но остался город полный чудес и чудовищ, и окруженный Пустошью. Уже двадцать лет охотники ищут способ попасть в город, обойдя чудовищ и ловушки. Тем временем на обрыве над Пустошью расцветает город Галаш — пристанище и отправная точка отрядов охотников за сокровищами Заброшенного города

Рина Эм

История первая. Чудовище и предатель

История вторая. Сын Гиллима

История третья. Сэм и эльфийка

История четвертая. Побег из Галаша

История пятая. Ни живые не мертвое

История шестая. Выбор Эллориэль

История седьмая. Письмо из прошлого

История восьмая. Сэм и мертвые мураки

Рина Эм

Заброшенный город

История первая. Чудовище и предатель

— Сворачиваем! Тут срежем через болотце, — отдал приказ Самдей, старший в отряде. Ни говоря ни слова, охотники повернули в указанном направлении. Только Риа, молодая, стройная девушка, проворчала себе под нос, что они, итак все в грязи, больше двух недель не мылись, а после болота и вовсе будут как свиньи.

— Ничего, Риа! — тяжело дыша, ответил ей Гилим. — Вот в Галаш вернемся, добычу продадим, оденешься в шелка, будешь как герцогиня!

— Замолчи! — прикрикнул на него Самдей. — Что ты несешь то?! Нельзя о возвращении загадывать! Не дай бог сглазишь!

Гилим не стал отвечать, Самдей был прав — среди охотников за сокровищами, ходивших через Пустошь к Заброшенному городу, существовала примета: не загадывать о возвращении, не делить заранее добычу, не говорить вслух, чем займешься, вернувшись. Считалось, что загадав, можно сглазить и накликать беду.

А зачем манить беду, если Пустошь итак кишела ими — прежние хозяева Заброшенного города, ныне без вести пропавшие, оставили после себя город, полный сокровищ и Пустошь — долину, заселенную чудовищами всех мастей и размеров.

Обычно охотники строго блюли этот завет, но в этот раз отряду Самдея необычайно везло и к концу пути все немного расслабились.

До родного Галаша оставалось не более четырех дней пути. Измотанные ночевками под открытым небом, долгими переходами по бездорожью и скудной едой, все мечтали о доме. Да и чего греха таить, тихонько, про себя, уже прикидывали поскольку кому достанется.

Богатая добыча выпала им в этот раз: заплечные мешки всех семерых охотников были под завязку забиты серебряной и золотой посудой, и даже, кроме всего прочего, им попалась книга прежних владельцев Заброшенного города. Целая, не испорченная влагой, в золотистом переплете, с золотой же застежкой. За такие книги в столице платили огромные деньги, и каждый мечтал, как столичные перекупщики отвалят им кругленькую сумму.

— Не зря на восток мы в этот раз пошли, а не на север, как все охотники ходят, — сказал Алин, самый молодой из всей семерки. — На севере то, уже все почти выбрали, а мы на городок наткнулись, никто там до нас не был и…

— Может и зря, — отрезал Самдей. — Может не просто так сюда никто не ходит. Может есть причины.

— Да что ты переживаешь? За всю дорогу ни одного чудовища не встретили, как будто их кто языком слизнул! — одернул командира второй человек в отряде, друг Самдея, охотник Лионелл.

— Вот именно, — ответил ему Самдей. — Будто кто слизнул.

— Ничего, — проговорил Лионелл, оглянувшись по сторонам, — ничего, Самдей. Бог даст, выберемся.

Когда спустились сумерки, Самдей велел останавливаться на ночлег. Риа со стоном скинула мешок на землю, потерла затекшие плечи — золотая посуда тяжела, лямки натерли до крови.

— Ох, богатая нынче добыча! Плечи ломит, сил нет!

— Если тяжко, отдай мне свою долю, я донесу! — зло бросил Гиллим. — Тяжко ей! Денежки плечи оттянули!

— И оттянули! Тебе какое дело до моих плеч! Не с тобой говорю! — ответила Риа.

— А такое, что раз тебе в Пустошь ходить не по нраву, так сиди дома! — вызверился вдруг Гиллим. — Стирай портки мужу! Самое бабское дело!

— Ах ты, козявочная душонка! — сжав руки в кулаки пошла на него Риа, но тут же перед ней встал Самдей:

— Рехнулись оба? Что орете? Забыли, что мы в Пустоши?! Мало ли кто вас услышит, голосистых!

Риа сникла, пробормотав:

— Прости, Самдей, — пошла к своему мешку.

— А я что? Я ничего! Ей добыча мешала, я и сказал!

— Ты сказал, что место Риа дома, в кухне, а это не твое дело, где ее место, ясно? — сказал Самдей пристально глядя Гиллиму в глаза. — Не тебе решать, что ей делать. Ты лучше спасибо ей скажи, что с нами она ходит. За то, что во врачевании понимает и наши раны лечит в пути. За то, что с ее худобой в любой лаз пробраться может, где ты, со своим пузом застрянешь.

— А я что? Я ничего, — смутился и отступил Гиллим. На этом конфликт был исчерпан, и охотники, раскинув вокруг себя охранную сеть, улеглись спать.

Поднялись на рассвете. Сложив вещи, накинули их на плечи. Риа застонала от боли.

— Погоди! — что-то протянул ей Космин. — На-ко вот!

— Где ж ты его взял? — обрадовалась Риа. — Это же сумпура листки! Они сразу боль снимают! Погодите, сейчас я себе их на плечи положу, под лямки! — попросила она уже собравшихся мужчин.

— Принцесса! — пробормотал сквозь зубы Гиллим.

Никто его не услышал, но Самдей заметил, как он посмотрев на Риа, что-то пробормотал сквозь зубы и нахмурился. Все это Самдею очень не нравилось. В Пустоши нет места вражде и ссорам. Любой конфликт может стоить жизни всему отряду. Решив позже поговорить с Гиллимом, Самдей подобрал окровавленные тряпки, которые Риа сняла с плеч.

— Гиллим! На ко, сожги, а пепел брось в ручей, чтоб какое чудовище случайно нас не почуяло!

— А чего я-то?!

— А того, что я так сказал.

Смирившись, Гиллим взял тряпки и не снимая с плеч мешка отошел чуть поодаль, туда, где крошечный ручеек терялся в траве.

Ворча под нос, он зажег огонек, поднес к тряпке, но вдруг оглянулся назад. Самдей помогал Риа накинуть на плечи мешок и не смотрел на него.

— «А я так сказал! А не тронь ее, принцессу такую!» — передразнил Самдея Гиллим, погасил огонь, бросил в ручей не сожженные тряпки и вернулся к отряду.

— Сжег?

— Сжег, — кивнул Гиллим.

— Ну и ладно, — тщательнопосыпая место ночлега молотым табаком сказал Самдей.

Закончив с этим, засунул кисет в один из многочисленных карманов и зашагал вперед. Отряд, гуськом двинулся в путь. До Галаша оставалось три дня пути. К вечеру того же дня охотники остановились на ночлег возле небольшой рощи. Наспех поужинали сухарями и вяленым мясом, запили холодной водой. Алин, ходивший к ручью, шутил, что испугался своего отражения.

— Глянул в воду — будто чудовище увидал! Рожа грязная, глаза запали, волосы дыбом, и весь худой!

— Все мы сейчас красавцы, — ответил, посмеиваясь, Лионелл. — Почти три недели в Пустоши!

— Поели? Ну тогда и спать давайте. Нечего лясы точить, — приказал Самдей.

— Вот за что люблю я нашего командира, так это за ласку, — засмеялась Риа, расстилая одеяло.

— Да, душевный человек, всегда побеседует, — поддакнул Йона и все тихонечко засмеялись.

— Мое дело вас до Галаша целыми довести, — буркнул Самдей. — Как дети малые! Пустошь, опасность кругом, а им хоть бы что, ржут! Как кони!

— Мы тебя ценим, Самдей, — тихо сказал Алин. — Ты у нас самый лучший из всех командиров!

Никто ему не ответил и вскоре над поляной раздавалось лишь сонное дыхание семерых людей.

Прошло пол часа. Самдей поднял голову и прислушался к чему-то. Потом встал на колени. Лионелл, услышав шорох, приоткрыл глаза:

— Что там, Самдей? — прошептал он.

— Слушай!

Приподнявшисьна локте, Лионелл замер.

— Ну?

— Что-то есть… дребезжит будто вдали?

— Да, я тоже слышу. Буди людей!

— Может не надо, Самдей? Мало ли что там? Далеко ж!